Эпизод 8

АРТЁМ

В город пришла жара, не какая-то там обычная жара, это было похоже на вторжение самого адского пекла. Улицы и проспекты, открытые площади и скверы превратились в поле битвы жителей города с этим исчадием. Солнце нещадно обрушивалось на город, волны горячего воздуха били по асфальту и бетону, отступали и бросались в бой с новыми силами. Ночь не спасала; после заката, горячий воздух, накопившийся за день в камне - вновь душил горожан, выползающих на улицы поздним вечером. Выплескиваясь толчками, жар вылезал из стен домов и покрытий дорог для того, чтобы помучив людей, вернуться назад, ввысь, а днем снова упасть на город.

Мало того, что люди лишились вкусовых и прочих ощущений, так ещё и пришла эта нестерпимая духота. Правда, многие стали замечать, что с приходом жары, некоторые чувства стали напоминать о себе отдаленным эхом. Во всяком случае, многие ощущали вкус солнца, жаркого воздуха, и видели днем немного красок. К некоторым вообще постепенно вернулись все запахи и цвета, но они боялись говорить об этом. Неизвестно почему, может быть, чтобы не завидовали другие, или их не отправили в какие-нибудь закрытые клиники для медицинских экспериментов. Неизвестная напасть дальше границ города не распространялась. Ученые окончательно решили, что причина нарушений в организме - в том загадочном тумане, но карантин снимать всё же опасались.

Люди прятались в метро, домах, на службе, в торговых центрах и госучреждениях, оборудованных кондиционерами. Все работы на открытых пространствах (на свежем воздухе - звучало бы, как насмешка) для людей - были запрещены. Вместо дворников или дорожных рабочих - на улицы выползли тысячи роботов-манипуляторов.

Город паниковал, такого случая природной аномалии в своей памяти он отыскать не мог. Всё это означало лишь одно, Солнце выбрало самую широкую тропу войны. Город плавился и покрывался трещинами, впервые он увидел, как плачет асфальт. Казалось, еще чуть-чуть, и каменные дома зарыдают, закричат от боли в этом знойном мареве. Только современным стеклянно - стальным небоскрёбам было наплевать на то, что творилось снаружи. Внутри них кипела жизнь, не замечавшая страданий - ни Города, ни его жителей. Они были маленькими городами внутри него - большого. Отдельными населенными планетами в какой-нибудь галактике. Город впервые осознав это - насторожился. Эти башни с офисными и торговыми центрами, ресторанами, кинотеатрами и подземными парковками, оборудованные и управляемые самым современным ИИ - были похожи на новых, молодых богов, созревших в чреве своего творца.

Луна, как могла, поддерживала своего обожателя, своего героя, бросившего вызов всему сущему ради неё. Во всяком случае, именно так она считала. Однако, Город может и попал под влияние Луны, как и другие амбициозные глупцы, подобные ему, но к власти он стремился давно, и задумывал всё ради себя самого, своей мечты.

Луна за ночь старалась нагнать побольше туч и облаков, чтобы хоть чуть-чуть укрыть Город. Однако, ночи были всё короче, а утром Солнце расшвыривало жидкие белые перья синего неба - парой движений своих плазменных рук.

Солнце отвлекало Город от глобальной миссии тех, кто ещё даже и не знал, в чём она заключается. Один ушёл в подземелье, наконец-то вступил в контакт с Адамантом, он был зрелым и крепким мужчиной. Но, здесь, наверху, оставался его сын, которому предстояло сыграть не менее важную роль в будущем противостоянии с теми, кто пока выжидает, не проявляет себя. С теми, для кого Луна - простая пешка, всего лишь один из их бастионов, напичканный запредельной силы - оружием. Энергией тех, кого люди по ошибке называют богами. Возможно, они и являются таковыми, но, явно не в этом Мире, это уж наверняка. Вскоре сын осознает себя, того себя, кто уже давно перерос, если пользоваться терминологией людей, уровней Наблюдаемых, Хранителей и Наблюдателей, и даже статус своего отца. Сын его был Фокусом. Нынешние земляне интерпретируют это слово по разному: очаг, пламя, оптическая точка пересечения лучей, или особая точка геометрических кривых. Древние же на едином когда-то языке говорили просто: Bhok', со временем переиначив в слово "бог".

Солнце прекрасно знало, как никто другой, что это за Пламя, что это за Очаг, что это за Горн. Именно, этот мальчик, пока находящийся в тени своего земного отца, того, чьё имя когда-то было Аид, бросит вызов дрянным, лживым фокусникам, запятнавшим дело Великого Горна. Следует беречь парня, как зеницу ока...

Артём днем отсиживался в квартире, наполненной искусственной прохладой от работающего бесперебойно кондиционера, и которая почему-то стала в последнее время раздражать его. Однажды он просто собрался с духом, и вышел на улицу часа в четыре, оказавшись среди буйства палящего Солнца. Артём не почувствовал никакого дискомфорта, ему было тепло, уютно и спокойно, будто он оказался в своей стихии. К своему удивлению, он не взмок ни капельки, и одежда не прилипла к телу даже спустя полчаса. Артем чувствовал себя в некоем коконе, внутри которого находилось не тело человека - его тело, а нечто другое. Словно он сам являлся носителем какой-то странной субстанции или энергии. И окружающая жара ничего не могла этому противопоставить. Идя вдоль проспекта, смотря в запекшиеся стены домов и дымчатые окна, Артём чувствовал себя кораблём, рассекающим волны горячего воздуха. И если других горожан жара лишала силы, то он для нее был своим. Она не мучала его, нисколько не волновала. Это откровение стало осознанием во времени - всего пары часов.

До заката Артем бродил по городу, иногда заходя в торговые центры, посмотреть, поизучать движение товаров, и поведение посетителей. Возможно, прочитать их желания, всю их жизнь? Почему-то он ждал вечера, зачем он ждал его, для каких целей и во имя чего был нужен этот вечер ему?

Вчера, после заката, Артем отправился в магазин рядом со своей высоткой, прикупить необходимые продукты, и что-нибудь для себя. И на кассе самообслуживания случайно столкнулся взглядом с девушкой, стоявшей справа от него. Она была его ровесницей, это всё, что он успел понять, прежде чем невидимые молнии сверкнули между зеркалами их глаз. Да, произошло именно это, девчонка отразилась в его глазах, а он - в её. Она тут же в смущении отвернулась. Артем же, не в пример обычному поведению, совсем не смутился. Мало того, бросив товары на кассе, пошел за ней, так как она уже оплатила свою бутылочку воды и багет в бумажном пакете. Девочка несла их в руках, и по всей видимости шла домой. Не приближаясь близко, Артем все же издалека удерживал ее в поле зрения, и упорно шёл по пятам. К его счастью, она не оборачивалась, и платьице на ней было заметного красно-белого цвета. В итоге, оказалось, что незнакомка живет через три дома от его многоэтажки. Странно, но никогда раньше он не видел ее. Возможно, она здесь и не живет, подумал он, а на время арендует квартиру? Но это уже не важно, он приметил подъезд, в который она вошла, завтра он узнает ее имя...

Вот для чего Артем ждал вечера. Чтобы пройти расстояние в три дома, он выбрался на улицу днем, и прошагал несколько километров, так он хотел ждать. Приближаясь к дому той, к которой шел полдня, Артем заметил, что включившиеся фонари будто бы следят за ним, он успел уловить несвойственное мерцание света в их плафонах. Но у него была цель, и он тут же забыл об этой странности. "Показалось!"

Наступала ночь, жители города высыпали на улицы, наконец-то забурлила более-менее настоящая жизнь. Конечно, вкуса и запаха люди не ощущали, но опьянеть они могли, и с удовольствием это делали. Тогда их мозг возвращал им память пережитых ранее, а сегодня - забытых чувств.

Артем уже повернул за угол, и вот он - подъезд, две лавочки, на которых сидели местные жители, общаясь друг с другом...

Она в одиночестве стояла возле стенда с объявлениями, и смотрела в его сторону. Да, это она, бело-красное легкое платье с одним плечиком, золотисто-русые волосы в свете фонарей и окон. Это она, и она ждала его. Артем подошёл к ней, и вопросительно взглянул в сиреневые глаза, не в силах произнести ни слова. Вчера всё было не так, всё было наоборот. Приоткрылись вишнёвые губы...

• Катя! - ответили они на немой вопрос Артёма...